ИскусствоИскусство или аттракцион: «Чёрный русский» и бум иммерсивного театра

↑ «Черный русский»

Авангард с коммерческим потенциалом

Бум иммерсивного театра в Москве заметили, кажется, даже те, кто за театральной жизнью совершенно не следит. В сентябре модный московский режиссёр Максим Диденко поставил в особняке Спиридонова близ Тверской интерактивную бродилку «Чёрный русский» по мотивам пушкинской повести «Дубровский»: зритель в этой постановке следует за героями через анфиладу комнат и в любой момент может оказаться один на один с актёром в каком-нибудь закутке. Спустя три месяца американский дуэт Виктора Карины и Миа Занетти представил «Вернувшихся» по пьесе «Привидения» Генрика Ибсена, где гости сами выбирают себе маршрут, расползаясь по разным углам, словно это не спектакль, а выставка. Обеим премьерам предшествовали неслыханные по театральным меркам рекламные кампании в интернете, к обеим причастны звёзды (главную роль в «Чёрном русском» играет Равшана Куркова, продюсер и создатель пластического рисунка в «Вернувшихся» — хореограф «Танцев» на ТНТ Мигель), оба проекта требуют немалых денег за вход — 5000 рублей за билет на «Вернувшихся», 6900 — за посещение «Чёрного русского».

Что такое иммерсивный театр? О традиционном спектакле уместно говорить «я это видел», об иммерсивном — «это со мной случилось». Термин «иммерсивный театр» по происхождению английский, как и сам жанр; дословный перевод immersive theatre — «театр вовлечения». Такого понятия, как четвёртая стена, в этом жанре не существует: актёр может обратиться к вам, посмотреть в упор и даже дотронуться (вручаемая зрителю маска, нередкий атрибут иммерсивных постановок, способна смягчить шок от подобной встряски). Но и публике даётся больше свободы по сравнению с более привычными формами театра. Степень этой свободы может быть разной в зависимости от проекта: где-то вам позволят выбирать сюжетную ветку на своё усмотрение, где-то — вмешаться в ход спектакля. Часто в иммерсивном театре зрители вместо того, чтобы сидеть на месте, ходят по разным локациям, но это не обязательное условие (для таких «подвижных» постановок существует своё название — променад-театр, в просторечии «бродилка»). Главное всё же — интерактивность.

Основоположником жанра считается британская театральная группа Punchdrunk, создатели знаменитого «Sleep No More» (2003) — иммерсивной версии шекспировского «Макбета» в обстановке кинонуара 1930-х. Иммерсивный театр набирает мировую популярность с начала 2000-х, а российскую — с начала 2010-х. Вы не узнали этого словосочетания несколькими годами раньше лишь потому, что тогда ещё на его раскрутку не были брошены PR-ресурсы продюсерских компаний, создавших «Чёрного русского» и «Вернувшихся». 

В 2014 году автор хип-хоперы «Копы в огне» Юрий Квятковский, вдохновившись «Гадкими лебедями» братьев Стругацких, превратил пять этажей центра имени Мейерхольда в футуристический город Норманск, населённый гениальными мутантами, детьми индиго и перепуганными обывателями: начиная со спектакля «Норманск», отечественный иммерсивный театр повернулся лицом к широкой публике. Продюсеры сообразили, что у авангардного начинания есть коммерческий потенциал: активные молодые горожане, привычные к интерактивным медиа и видеоиграм, скучают в театральном зале, но не прочь оказаться в гуще событий, по ту сторону четвёртой стены. Именно на них рассчитаны частные проекты «МСК 2048», «Remote Moscow», «твоя_игра» и недавние «Чёрный русский» с «Вернувшимися». С иммерсивным трендом связано возрождение российского коммерческого театра, до недавнего времени производившего в основном низкопробные и устаревшие комедии.

↑ «Утопленник» труппы Punchdrunk

Аттракционы и социальные эксперименты

Иммерсивный театр бывает игровой и неигровой. Первый вариант более традиционный: игровая постановка немыслима без актёров, выступающих под личинами персонажей, а приспособленная под неё площадка выдаётся за некое вымышленное место, нередко — за дом героев (например, старинные московские особняки, арендованные для «Вернувшихся» и «Чёрного русского», представляют публике как усадьбу семьи Алвинг и поместье Троекурова соответственно). Канон игрового иммерсивного спектакля заложен тем самым английским коллективом Punchdrunk: маски для зрителей во избежание путаницы между «гостями» и «местными», вдохновлённая видеоиграми свобода передвижения и несколько сюжетных линий на выбор.

Другое, неигровое направление и вовсе вырывается за привычные рамки театра: не каждый зритель согласится считать за спектакли продукцию Rimini Protokoll, Ontroerend Goed или Magic Garden. В ответ можно предъявлять разные изящные контраргументы, из которых любой так или иначе ведёт к следующей истине: если художник позиционирует своё творение как театр, он по умолчанию прав. В театральном нон-фикшн актёров может и не быть, а если они всё-таки есть, правильнее называть их как-то иначе — гидами, модераторами, ведущими. Если в игровых проектах интерактивная составляющая служит, по большому счёту, любопытным дополнением к обычному драматическому театру (не всегда, но как правило), то здесь её роль возрастает: основным сюжетом неигровой постановки служит именно поведение зрителя. 

Замечательный пример неигрового иммерсивного спектакля показал минувшей осенью театральный фестиваль «Территория» — речь о проекте немецкой компании Rimini Protokoll «В гостях. Европа». Режиссёры Даниэль Ветцель, Штефан Кэги и Хельгард Хауг предлагали зрителям узнать на практике, что такое Евросоюз: игроки собирались в незнакомой квартире, знакомились, по очереди отвечая на личные вопросы, а затем делились на команды по двое и сражались за самый большой кусок пирога — в буквальном, а не в переносном смысле. В погоне за первенством команды заключали друг с другом союзы или, наоборот, лишали соперника баллов. Инструкции для зрителей печатала машинка вроде кассового аппарата, передаваемая по кругу, — актёр-ведущий вмешивался очень редко, когда нужно было прояснить какой-то вопрос. Любое спонтанное событие привносило в игру новый смысл: скажем, участники самого первого московского показа в обход правил поделили пирог поровну — победители не претендовали на гегемонию, сделав выбор в пользу утопического равного сообщества. Так, если коротко, то игровой иммерсивный театр — это скорее аттракцион, неигровой больше напоминает социальный эксперимент.

Что смотреть кроме «Вернувшихся» и «Чёрного русского»

«МСК 2048»

Первый в России гибрид театральной постановки и квеста в реальности создан режиссёром Александром Созоновым по заказу «Клаустрофобии», флагмана юной квест-индустрии. Художники проекта превратили индустриальную постройку на территории московского завода «Кристалл» в живописную декорацию постапокалипсиса. 

Игроки переносятся в суровую Москву будущего, точнее — в фильтрационный лагерь у границы города. Их формальная цель — завоевать у местного начальства репутацию исполнительных и законопослушных граждан и получить пропуск в столицу, безопасную от мутантов и радиации (в ходе игры приоритеты могут поменяться). У проекта есть политическая подоплёка: увлекательный энтертейнмент неизбежно толкает игрока к размышлениям о свободе и ответственности.

«Лекция о нечто»

Своего рода практический курс по этике искусства. Самый продвинутый режиссёр молодого поколения Дмитрий Волкострелов предлагает зрителю попробовать себя в роли художника, перекладывая на него ответственность за соседа по ряду. 

Участники спектакля садятся по трое и надевают наушники, у каждой тройки — свой телевизор с аудиосистемой. Пульт от него достаётся крайнему слева, в его распоряжении три канала: лекция авангардного композитора Джона Кейджа, инструментальная пьеса его соратника Мортона Фельдмана и различные аранжировки знаменитой «беззвучной» пьесы Кейджа «4′33″», сделанные по всему миру с помощью одноимённого приложения. Крайний справа получает пульт от телевизора, он выбирает между счётчиком, отмеряющим время до конца спектакля, интерфейсом упомянутого приложения и простенькой релаксирующей заставкой. 

В идеале к концу показа вы научитесь угадывать желания товарищей и координировать с ними свои действия. Постановка идёт в Петербурге в репертуаре независимого «театра post».

«Remote Петербург» и «Remote Moscow»

Наделённый своеобразной личностью компьютерный голос ведёт по улице полсотни человек, помогая понять, как организован мегаполис. Группа исследует город на нескольких уровнях: гуляет по кладбищу и тестирует общественный транспорт, посещает магазин и церковь, спускается под землю и поднимается на крышу. Среди заданий бесплотного гида попадаются такие: заглянуть в глаза незнакомцу, выполнить балетную позицию на эскалаторе, притвориться участником политической демонстрации.

Удивительный швейцарец Штефан Кэги из команды театральных революционеров Rimini Protokoll придумал эту постановку для Берлина четыре года назад и с тех пор воссоздавал её более чем в 30 городах по всему миру. Вдумчивый «Remote Петербург» числится в репертуаре БДТ им. Товстоногова, а за бойкую московскую версию отвечает частное лицо — импресарио Фёдор Елютин. Разумеется, в России «Remote» — сугубо летнее развлечение.

«твоя_игра»

После успеха «Remote Moscow» Фёдор Елютин пошёл на новую международную коллаборацию — на сей раз с бельгийским режиссёром Александром Девриндтом и его командой Ontroerend Goed. Московская редакция спектакля «твоя_игра» разместилась на четвёртом этаже универмага «Цветной». Вам предстоит пройти лабиринт в компании напарника-актёра: играть компанией нельзя — все сеансы индивидуальные. У спектакля прозрачная терапевтическая задача — помочь игроку принять и полюбить себя; по сути, «твоя_игра» — серия психологических упражнений в хитроумной театральной обёртке. Показы проходят ежедневно, но после 11 декабря проект уйдёт в бессрочный отпуск — стоит поторопиться.

«Questioning / КТО ТЫ?»

Зал со стульями, ведущий, бумага, принтер и шредер — вот и всё, что нужно, чтобы показать этот спектакль. Режиссёр Корин Майер из швейцарской театральной компании Magic Garden добилась максимального результата при минимальных затратах: «Questioning» даёт вам то, чего ни одна высокобюджетная опера не даст, — необычный коммуникативный опыт, из которого можно вынести новое знание о себе. Главным образом вы будете заполнять анкеты — звучит уныло, но на самом деле это весело. Недавно постановку приобрёл московский «Гоголь-центр».